читать дальше
Отчаянная.
Серебряный обруч тускло блестел под темной челкой. Амели ходила по комнате от одной стены до другой, и когда
она разворачивалась, лучи заходящего солнца начинали играть на камнях обруча,
который украшал её голову.
Комната была оформлена в стиле французского будуара и походила на святилище женщины, но Амели не чувствовала
себя в ней уютно. Она с удовольствием вернулась бы в свою комнату, которая
больше походила на библиотеку, но пойти туда она не могла. Зойсайт заранее
обозначил все возможные для нее пути передвижения, дворец был переполнен юмами
и королева могла пройти только в те коридоры, проходить в те двери, где не
стояли мерзкие стражи Берилл.
Целыми днями королева Меркурия находилась в этой комнате, изредка спуская в сад. Всё было настолько
безразлично её душе, что даже присутствие нахальных юм не заботило её. Зойсайт
приходил. Иногда. Его посещения были похожи на сцены глумления, но Амели не
доставляла ему удовольствия видеть её бессилие. В минуты его визитов в ней
просыпались силы, и ни одна его язвительная реплика не оставалась без такого же
язвительного и остроумного ответа. Он злился, но не трогал её, лишь пытался
унизить. Леди знала, что когда-нибудь его терпение кончится и всё станет
гораздо серьезнее, но не знала, что ещё возможно сделать. Ей казалось, что
перед ней вечность, целая мучительная вечность в родном дворце, на родной
планете. Одно её неправильное действие стоило бы жизни Бани или жертвами среди
её народа. Хотя и язвительные ответы тоже были риском. Но не с Зойсайтом.
Гордый, заносчивый и самовлюбленный, он не покажет свою слабость ни перед кем,
не станет показывать, что её дерзкие речи достигают цели, даже если это и будет
так. Пока её это спасло.
* * *
(здесь предполагаются ещё сцены)* * *
Ами ходила по комнате, рассеяно касаясь рукой разных вещей. Статуэтки на полке, пудреница, узоры на стенах.
Лампы, картины и множество мелочей – она смотрела на них но не замечала,
скользя по ним ладонью. Аналитический и живой ум отступил, и словно на другой
орбите вертелись мысли. “Я сойду с ума…” – замкнутое пространство давило,
словно это была узкая клетка с шипами. Леди задумчиво остановилась около
зеркала, ладонь замерла на голове амурчика, устроившегося на полке рядом. Из
отражения на неё смотрела болезненно худая и бледная, но все же неизменно
красивая девушка с длинными черными с необычным голубым отливом волосами,
синими, как река глазами с теням под ними. Левой рукой Амели коснулась волос.
Тяжелая коса качнулась за спиной, шелохнув шлейф великолепного темно-синего
платья, затем провела рукой по камням, украшающим серебряный обруч на ее
голове. Подарок Зойсайта. Злая корона, подаренная с усмешкой. Она не имела
права снять её. Обруч сидел плотно и иногда девушке казалось что это ошейник.
Ногти впились в ладонь, Амели с усилием отвела руку прочь от лица. “Я сойду с
ума. Я сойду с ума…” Какая-то мимолетная идея щекотнула хвостом её мысли.
Взгляд скользнул к амурчику, на голове которого по прежнему лежала её ладонь.
Затем она снова посмотрела на обруч, отражающийся в зеркале. “Словно хочешь
контролировать мои мысли… Сводишь с ума в этой комнате… Я сойду с ума… Я… Сойду
с ума…” Глаза королевы заблестели, по губам скользнула улыбка. “Я сойду с ума”.
Рука сделала легкое движение, статуэтка амура качнулась и, упав на пол, с
громким звоном разбилась. Амели с силой вцепилась в платье, и оно затрещало,
треснуло по талии, затем рванула юбку, оставив лоскуты, которые едва прикрывали
колени, сдернула заколку, которая скрепляла кончик косы и уверенно, смело
провела по полке рукой. Ряд статуэток посыпался на пол. Девушка оглянулась на
дверь и, набрав полную грудь воздуха, громко закричала, выплескивая всю
накопившуюся боль и гнев.
Послышался топот. Амели кинулась к столу и стала кидать в стены все, что стояло на нем и попадалось под руку.
Чья-то голова на мгновенье появилась в узкой щели приоткрытой двери и исчезла.
Шлейф платья за что-то зацепился и оторвался. Ами снова, на этот раз с
наслаждением, закричала. “Кажется, я действительно сошла с ума…” мелькнула
рассеянная мысль, но руки с наслаждением крушили украшения и мебель и Амели
поняла, что не хочет останавлваться.