Утащено

[Uturna]

Автор: Сказоч-Ник

Давай останемся друзьями

Давай останемся друзьями,
Зачем нам лишние страданья?
Ведь осень с грустными глазами
Не центр земного мирозданья.
И от одной звезды полночной,
Что засияла вдруг над нами,
Светлей не станет людям точно
Дождливо - длинными ночами.
Давай расстанемся друзьями,
Не пригубив глотка свиданий,
Когда бескровными губами
Не шепчут глупых обещаний.
И листопадная аллея
Не спрячет тайну нашей встречи,
И не о нас с тобой жалея
Когда-нибудь заплачут свечи.
Давай представимся друзьями
Знакомым, близким и случайным,
Чтоб никогда при встрече с нами
Им не казался взгляд печальным.
Тогда и осень будет суше,
И, может быть, зима теплее,
И незаблудшиеся души
Не станут ближе и роднее.
Давай умрём с тобой друзьями,
И может кто-то нам поверит...
Заплачет осень вслед дождями:
Любовь быть другом не умеет.

Женщина-ёж

Просыпается - норка-квартира,
Потолок…, и зашторен рассвет,
И ни шанса у целого мира
Победить эту женщину нет.
Смотрит в зеркало – очарованье…
И со сна невозможно свежа –
Значит, снова быть в центре вниманья
И опять превращаться в ежа.
Значит, снова готовиться к бою,
Нет, косметикой не пренебречь,
Усмехнется – так, сколько я стою,
Чтоб заставить меня с кем-то лечь?
"Под" колготки телесного цвета
Облегающий строгий костюм,
И глаза яркой зеленью лета,
И вуалью изящный парфюм.
Опечатана дверь заклинаньем –
В эту крепость никто не войдет!
Если время придет испытаньям –
Здесь и время её не найдет.
Каблучки застучат по ступеням,
По перилам прокатится дрожь,
Из подъезда к мужчинам-мишеням
Выйдет строгая женщина – ёж.
И колючки готовы к защите,
И фигурка звенит как струна,
И опять на мое “извините”
“Ощетинится” взглядом она.
С чем же ты эти годы боролась?
Кто тебя как зверька приручал,
Что любовью ты вся искололась
Пока он быть с тобой обещал?
Я курю и смотрю тебе в спину,
И шепчу запоздало: привет…
Все никак не пойму я причину,
По которой ты скажешь мне – нет.
А назавтра мы встретимся снова,
Я опять за два шага споткнусь,
Извинюсь, а в ответ мне ни слова –
Ты пройдешь, ну а я оглянусь…
В паутине осенних дорожек
Завальсирует дождь - раз, два, три…;
Еле слышно шепчу тебе: ёжик,
Посмотри на меня,… посмотри…

А ты не такая, как все

А ты не такая, как все…
Нет, все-таки, ты не такая!
Порочная – если ко мне,
Обратно – наивно-святая…
В глазах и усмешка, и лед,
Под тканью – холеное тело,
И пью я с горчицею мед
Объятий твоих ошалело...
А ты позволяешь любить,
И пальцами тонко касаясь,
Пытаешься что-то забыть,
Ни капли меня не стесняясь…
И так отстраненно в глаза
Умеешь смотреть, улыбаясь,
Когда бриллиантом слеза
Играет в ресницах, срываясь.
А я не стараюсь лечить
Сердечную эту простуду,
И что-то в тебе изменить
Я, даже, пытаться не буду.
Мне хватит вполне и того,
Что ты и сегодня вернешься.
Я знаю – забудешь его
Однажды, и значит – проснешься.
Внимательно глянешь вокруг,
И так беззащитно и мило
Ты спросишь, сквозь эхо разлук:
Любимый, а что со мной было…?

Колыбельная

Я укутаю в плед тебя, сонную,
Обниму и теплом убаюкаю,
Стану ночью безлунно-бездонною,
Горьким счастьем твоим, сладкой мукою…
Пахнет ландышем в мае бессонница,
Тишина, да и та – соловьиная…
Не жена ты моя, не любовница, -
Ты единственная и любимая.
Гнутся ветки к земле гуттаперчево,
Дождь вишнёво-сиреневый плачется,
А сердечко твоё так доверчиво
Словно зайчик в ладонь мою прячется…
Ты и спящая мне улыбаешься,
Ты и спящая мной зацелована,
Не раскаюсь, и ты не раскаешься
В том, что нашей весной околдована.
Всё свершается с ведома божьего,
Даже если нежданно-негаданно –
У всего, что дано нам хорошего,
Запах воска, молитвы и ладана.
Пролилась снова полночь признанием,
Невозможно губами согретого,
Каждым выдохом, каждым касанием:
Как мы жили с тобою до этого?
Ненаглядная, милая, сонная,
Уходящая в ночь акварельную,
Спи родная моя… утомлённая…
Я тебе нашепчу колыбельную.

И пробежит

И пробежит по коже дрожь…
И сердце загнанно сожмётся,
Когда однажды ты поймёшь –
Она уйдёт и не вернётся.
Не потому, что час настал,
Хоть чувства тоже угасают,
А потому, что ты солгал,
А ложь любимым не прощают.
Ей был к лицу стальной доспех,
Она щита не опускала…
Ведь ты – единственный из всех,
О ком она всю жизнь мечтала.
Да разве кто-нибудь другой
Был горд удачною попыткой?
И лишь покорная с тобой,
Она вошла в твой плен с улыбкой.
Сняла и платье, и металл,
Она б и с кожею рассталась…
А ты ведь даже не узнал,
Как в этот миг она стеснялась.
Там, за спиною столько плах,
Голгоф и судорог смятений,
И ледяной полночный страх
Не тех… не с теми отношений.
Она боялась не узнать
Тебя, которого искала,
Она боялась потерять
Твой взгляд в толпе, когда узнала…
И тайной вечной и святой
Вошла как свет в твоё сознанье,
И лишь тогда… и лишь с тобой
Узнала счастье обладанья.
Не потеряй её с другой -
Такой единственной не будет,
Прижмись к её груди щекой –
Ты слышишь сердце? … любит… любит…

Баллада о колдовстве

Наконец-то она попалась
В руки верных мне псов-людей,
Говорят, она улыбалась
Под копытами лошадей,
И когда её поднимали,
И вязали внатяг со зла,
О пощаде не умоляли
Её чёрные ночь – глаза.

Долго следом бежали волки,
И метель путь мела метлой,
А с её непокорной чёлки
Пахло ландышевой весной.
Еле-еле ушли от стаи,
Потеряв половину слуг,
Нет, не зря на кострах сжигали
Этих ведьм – черноглазых сук!

- Приведите! Король желает
Её видеть у ног в цепях,
А пока пусть палач меняет
Раскалённую сталь в углях.
Он заставит её признаться,
Чашу боли испив до дна –
Смог ли кто-то из ведьм остаться,
Или выжила лишь она?

Но когда привели, молчала,
Закусив до крови губу,
Только сердце в груди стучало…
Только выгнула бровь в дугу…
Я смотрел на неё – откуда
Столько звёзд в чёрном небе глаз?
И какое такое чудо
Только что породнило нас?!

И вздохнув, она улыбнулась –
Этой встречи и я ждала,
Всех ночей твоих светлых лунность
Как могла тебе берегла.
И у солнца все дни просила,
Синий взгляд твой не жечь лучом,
И любила тебя, хранила
Даже тень за твоим плечом.

И теперь, если очень надо
За тебя и в костёр войду,
Не полюбишь – зачем пощада?
Я и так без тебя пропаду.
Только на год мне дай отсрочку,
Только ночь мне позволь любить –
Мне так хочется нашу дочку,
Уходя тебе подарить…

Растрепать твои волосы

Растрепать твои волосы пальцами нежно,
Написать снова имя губами на коже,
И любовью беречь тебя свято и грешно,
Удивляясь – ну как мы с тобою похожи!
Гладить гибкую спину рукой осторожно,
И смотреться в глаза, и тереться носами,
Отдаваться и брать твоё тело безбожно,
Каждой клеточкой чувствуя божье над нами.
И дышать этой нотой, и слиться дыханьем,
Потерявшись навек между цветом и звуком,
Возведя понимание над обладаньем,
И прошить это намертво сдвоенным стуком.
Расстелить ночь как простынь, и за облаками
Обнажённое чувство застенчиво прятать,
И искать, как всё выразить это словами,
И опять не найти… и от счастья заплакать…
Ну а если мы оба в плену наважденья?
Я боюсь, что однажды ты сможешь проснуться…
Дай мне, Господи, сил на твоё отреченье
Промолчать, и, лишь, горько в ответ улыбнуться…

Я тебе подарю

Я тебе подарю три заветных кольца,
Три заветных желанья для нас загадаю,
Потому что разлуке не видно конца…
Потому что как жить без тебя я не знаю.
Будет первое золотом солнца гореть,
Греть ладошку и в синее небо проситься,
И не надо его ни хранить, ни жалеть –
В нём грустит и о воле мечтает синица!
Ты на пальце его повернуть не забудь,
Брось на снег и три раза скажи – я летаю!
Станешь птицей, и вот, может быть, где-нибудь
Ты увидишь, как я без тебя пропадаю.
А второму хрустальным в ладошке звенеть,
Серебром, от луны отражаясь, искриться,
Его тоже попробуй на пальчик надеть –
И любви моей запах услышит волчица!
И не тропка ко мне поведёт тебя – нить,
По лесам и полям, за рассветной звездою,
Прямо к дому, где мне без тебя больно жить…
Ты царапнешься в дверь…, и я двери открою.
Всё, что прожито раньше – не помни, не верь!
Что бы вслед тебе подло молва ни шептала,
Слышишь - сердце скулит, словно раненый зверь?
Без тебя ему всё и ни в радость, и мало.
Будет третье кольцо – без тоски и разлук
Нашу вечность запомним с тобой поминутно -
В обручальном кольце моих сомкнутых рук
Навсегда тебе станет тепло и уютно.

Рыцарская баллада

Блестящей каплей на щите
Как кровь – закат…
- Скажи, зачем это тебе,
Мой враг и брат?
Какого зелья горький хмель
Туманит ум,
И что же делать нам теперь
С одною – двум?
Зачем трофеем на плече
Рукав жены,
И не давал ли на мече
Мне клятву ты?
Откинь забрало, дай в глаза
Взглянуть твои;
Отсюда нам с тобой нельзя
Вдвоем уйти!
Скажи, что Мерлин мне солгал –
Он многим лжет;
Зачем так долго ты искал
Мой Камелот?
Ты был мне больше чем вассал,
В бою – вдвойне!
Не вспомнить – кто кого спасал
Спиной к спине…
И ты за этою спиной,
Что вор в ночи…
Как смог задуть с моей женой
Огонь свечи?
Вам, раскроившим мою грудь
Как ткань холста,
Меня предавшим, обмануть
Не в страх – Христа?
Не прячь свой взгляд, не отводи…
Святой Грааль!
Вам, обезумевшим в любви,
Меня не жаль?!
- Не мне прощения просить,
Увы, Король!
Нет сил, у смертного, простить
Такую боль!
Но сердце лапой сжал Грифон –
Дышать нельзя!
Что смерть, когда как сладкий стон
Ее глаза!
Когда чужая кровь – вода,
А жизнь – пустяк…
Когда куда ни глянь – она!
И дальше как?
Когда все мысли в голове –
В стальной кулак,
Как объяснить мне все тебе,
Мой брат и враг?
Пускай рассудит меч и щит,
Ведь им видней,
И пусть Господь определит
Кому больней…

Двое

Кому-то и в голову не приходило
Что можно её красивой назвать,
Она это знала и не любила
Грустить невпопад и о счастье мечтать.
Она научилась легко и спокойно
Смотреться в ухмылку холодных зеркал,
И не было ей ни обидно, ни больно –
Ну что тут поделаешь, не идеал.
С работы домой, где уютно и тихо,
Лишь музыка в гости, да шорох страниц,
Ночник на всю ночь, потому что трусиха,
Да в снах бестолковых застенчивый принц.
Обеды в субботу под мамины вздохи,
Что, мол, у подруг всех по куче детей,
А ей бы читать только книжки, дурёхе,
И всё в её жизни не как у людей.
И будет испорчен весь вечер знакомо,
Но что-то менять нет ни сил, ни причин,
Скорей бы добраться по лужам до дома,
Где нет, и не будет, наверно, мужчин.
Так хочется лета, и запаха юга –
Четырнадцать дней, словно рай напрокат,
В котором никто ничего про друг друга…
В котором лишь чайки, прибой и закат…

…А он улыбался и выглядел глупо,
Лежал на диване и снова мечтал
О самой-пресамой… но, почему-то,
Которой и имени даже не знал.
Шекспир не открыт на любимом сонете,
И ужин не тронут, встревожена мать,
На кухне с отцом по шестой сигарете –
Не знаешь, а он собирается спать?
Немного за тридцать? Короткая стрижка…
Горячий лате и вишнёвый бисквит…
Смутился под взглядом её как мальчишка…
Да что там смутился – был просто убит!
Бездонное небо… бездонное море…
Бездонные омуты в этих глазах!
Вселенское счастье… и, кажется, горе…
И мёртвое время на точных часах.
А если она влюблена и чужая,
И будет любовь эту в сердце хранить?
А вдруг она ангел небесный… святая…?
И как же ему без неё дальше жить?
А вовсе никак. Значит надо решиться,
И завтра в кафе подойти и спросить:
- А можно мне Вам… этой ночью присниться?
И можно я буду всю жизнь Вас любить…?

Ключи

Связка ключей на ладони... брелок,
Нет, ни звонить, ни стучаться не надо,
Просто возьми... вдруг найдется предлог –
Ливень на улице... пик снегопада?
Да, в коридоре всегда полумрак,
Светится лампочка здесь в полнакала...
В общем-то, можешь придти просто так
Если соскучилась или устала.
Женщина? Вряд ли... я буду один –
Книги, стихи или звезды с балкона,
А может, поймаю на “Ретро...”Teach In ”
И не услышу, что ты уже дома...
Нет, я не сплю, это часто вот так
Я закрываюсь глазами от мира,
Просто как вечер - в душе кавардак,
И тишина,... и пустая квартира...
Форточку? Жарко? Ах, да... накурил;
Ты извини меня, больше не буду...
Встретить кого-нибудь, чтоб полюбил?
... может и встречу,... если забуду.
Ты же замерзла! И пальцы как лед!
Вот я растяпа... горячего чаю?
С сушками хочешь? И липовый мед?
Ну, скажем так... я немного скучаю...
Слушай, да я растерялся почти –
Не предложил тебе даже раздеться!
Как ты вошла? Я оставил ключи?
И подошли? ... а ведь были от сердца...

За полсекунды

За полсекунды до разлада,
За полмгновенья до разлуки,
Успеть бы мне сказать: не надо…,
Обнять и взять тебя на руки.
Прижаться к тёплой и “колючей”,
К такой своей, к такой ранимой,
И называя самой лучшей,
В ответ услышать – мой любимый…
За пять секунд до отреченья,
За пять шагов до этой пытки
Успеть бы, вымолить прощенье
В обмен на свет твоей улыбки.
Уткнуться в лодочки ладошей,
И запах кожи твой вдыхая,
Услышать снова – мой хороший…
И выдохнуть в ответ: родная…
За час до слов, что не исправить,
Почти за вечность до потери,
Как мне тебя себе оставить?
Чем запереть входные двери?
Наверно хватит просто взгляда
Понять – помогут ли запоры,
Или достаточно – не надо…,
К чему пустые разговоры?
… Но если всё уже решилось,
Не слушай вслед мой крик звериный,
Не говори мне, сделай милость:
Не отпускай меня, любимый…

Ты тоже видишь?

Ты тоже видишь? ...Я снова летаю!
Разве крылья отрастают заново?
…Я два года ходил по краю
Тенью бескрылого и нежеланного.
Спросишь – жалею? А вот и ни капли,
Мною сполна за те взлёты отвечено -
Да если бы боль не умножилась на три,
Разве была бы однажды ты встречена?
Ты улыбаешься? А я тоже умею!
Хоть казалось, губы намертво сцеплены …
Ты не боишься, что я старею…
Значит и правда с одной глины слеплены.
Что там внизу? Лунный свет над озёрами,
Белыми реками, снежными далями…
Что с нами будет потом, фантазёрами?
Вряд ли всё то, о чём намечтали мы.
Но я, представляешь, во всё это верую,
Сколько б судьба мою веру не грабила,
Пусть нам за эту любовь полной мерою,
Только ведь с ней души заново набело.
Может, мы будем навечно прикованы
Словно к крестам, к тишине ожидания,
Мы всё равно навсегда окольцованы
Светлой надеждой на наше свидание.
Просто однажды лопнет терпение
Тех, кто с молитвами нашими мечется,
Нимбом качнут и дадут заключение:
Любят друг друга… И это не лечится.

Баллада о королевстве

Я придумал для нас королевство любви
Из картонных надежд и звенящей капели,
Чтобы две параллели – две наши судьбы
Стали общим мазком голубой акварели.
Я, конечно, себя видел в нём королём,
Да ни капли амбиций, не в этом же дело!
Просто мне захотелось быть только вдвоём,
И казалось - ты этого тоже хотела.

Ты придумала тут же пространство разлук,
Где завыли метели и белые вьюги,
Ветер вырвал тепло из разомкнутых рук,
И притихло моё королевство в испуге.
Заметает наш замок снегами до крыш,
Промерзают, ломаясь, картонные стены,
И смеётся из зеркала шут мне – простишь?
Короли не прощают такие измены!

Я разбил зеркала и повесил шута -
Слушать внутренний голос к чему, в самом деле?
И Указ подписал, что отныне цвета
Только белые славят пускай менестрели.
Я запрет наложил на подъёмы мостов -
Вдруг вернёшься внезапно, но заперты двери?
И под холодом звёзд, и под светом костров
Ждал, что вместе с тобою вернутся капели…

А ты тут же наполнила мир пустотой,
Той, что чёрным молчаньем сжимает планеты,
И я целую вечность не знал, что с тобой,
И никто не ответил мне – с кем ты, и где ты?
Я и сам замолчал в безответной тиши,
Стало больше чернил и бумажной мороки,
А на рынках втридорога карандаши
Покупали поэты, купцы и пророки.

Это ты подсказала – долой короля?
Ах, как громко разбитые стёкла звенели…
Я решил тебя ждать до конца декабря,
И курил в потолок, и валялся в постели.
Поменял палача, и судью, и конвой –
В королевстве бардак и грядущая смута!
Ну, скажи, почему ты всю жизнь не со мной?
Как могла подарить моё счастье кому-то?

А ответов всё нет… да нужны ли они?
Время вылечит боль или сгладит потерю.
Кто придумал, что счастливы все короли?
Может кто-то и верит. А я не поверю.
Будет капать когда-нибудь звонко капель,
Будет время на стрелках показывать ноль.
Вот и мой эшафот. В королевстве - апрель.
И твой голос: Да здравствует новый король!

Если ты

Если ты обернёшься птицей,
Ты умеешь это, я знаю…
Покружись над моею столицей –
Я и с неба тебя угадаю.
Поднимусь на высокую крышу
Чтоб тебе помахать рукою –
Я из тысячи крыльев услышу
Взмах единственных над Москвою.

Если ты обернёшься рыбкой,
Хоть обычной, хоть золотою,
Все желанья отдам с улыбкой
За одно – оставайся со мною.
В чешуе ли, с хвостом ли плоским,
Да без разницы мне – какая,
Ты и в платьице-то неброском
Золотая моя, золотая.

Если ты обернёшься зверем,
И волчицей в глаза заглянешь,
Распахну в полнолунье терем –
Я узнал тебя! Не обманешь.
Обниму, покормлю с ладони,
Поцелую и сам раздену,
Даже если в слепой истоме
Ты прокусишь мне утром вену.

Об одном бы просить, да трушу,
Жду тебя и волчонком вою –
Не пролейся мне ядом в душу…
Не свернись на груди змеёю…

@темы: стихи, цитаты, Сказоч-Ник